31 июля в России отметили День вспоминания любимых книг — какой замечательный праздник! Отличный повод вернуться в миры, в которые мы погружались когда-то во время чтения. Книги имеют удивительную способность переносить нас в другие времена, места и жизни, расширяя наши горизонты и заставляя нас переживать эмоции вместе с героями.
Два десятка лет назад в издательском доме «Российские Вести» вышел в свет сборник повестей, рассказов, путевых очерков и афоризмов Михаила Барановского под общим названием «Последний еврей». Книгу, оригинально оформленную самим автором, моментально смели с прилавков.
С тех пор экземпляр «Последнего еврея» с дарственной надписью Михаила Барановского неизменно стоит на книжной полке над моей кроватью.
Когда хочется избавиться от паршивого настроения или просто отдохнуть душой — я протягиваю руку, беру «Последнего еврея», пробегаю глазами несколько страниц знакомого текста и чувствую, как испаряется камень, что лежал на сердце.
Подобные ощущения испытываю не только я. Звезда Интернета, выдающийся популяризатор литературы Дмитрий Быков много лет назад очень точно заметил:
Подобные ощущения испытываю не только я. Звезда Интернета, выдающийся популяризатор литературы Дмитрий Быков много лет назад очень точно заметил:
«Изящные, ироничные и бесподобно смешные «бытовые» зарисовки Барановского не позволят вам отложить эту книгу, пока не будет перевёрнута последняя страница».
Михаил Барановский учился на отделении журналистики Ростовского университета на несколько лет позже меня. И проходил практику в газете «Призыв» Домодедовского района Московской области, где я в то время работал заведующим отделом. Так что мы были хорошо знакомы.
Уровень таланта не зависит от количества прожитых лет и длительности сидения в том или в ином кресле. Сразу после окончания университета Михаил громко заявил о себе в весьма престижной сочинской газете «Черноморская здравница». Ему прочили блестящую журналистскую карьеру. Но уже через несколько лет Михаил Барановский раз и навсегда порвал с журналистикой.
Он успешно подвязался на ниве написания сценариев телевизионных сериалов. При его участие создавали такие «мыльные оперы» как «Час Волкова», «Таксистка», «Девочки».
Во время «окон», образовывавшихся между съёмками телесериалов, Михаил Барановский писал роман, повести, рассказы и прелестные миниатюры.
Вслед за «Последним евреем» вышли сборники: «Форточка с видом на одиночество» и «Про баб». Их тоже весьма благосклонно встретили критики и читатели. Михаила Барановского в голос сравнивали с Сергеем Довлатовым.
Лет десять назад Михаил Барановский вслед за родственниками уехал в Израиль. С тех пор я потерял с ним связь. Но Мишины книги повседневно сопровождают меня по жизни.
Он успешно подвязался на ниве написания сценариев телевизионных сериалов. При его участие создавали такие «мыльные оперы» как «Час Волкова», «Таксистка», «Девочки».
Во время «окон», образовывавшихся между съёмками телесериалов, Михаил Барановский писал роман, повести, рассказы и прелестные миниатюры.
Вслед за «Последним евреем» вышли сборники: «Форточка с видом на одиночество» и «Про баб». Их тоже весьма благосклонно встретили критики и читатели. Михаила Барановского в голос сравнивали с Сергеем Довлатовым.
Лет десять назад Михаил Барановский вслед за родственниками уехал в Израиль. С тех пор я потерял с ним связь. Но Мишины книги повседневно сопровождают меня по жизни.
Чтобы читатели «Кисловодской газеты» могли составить представление о стиле Михаила Барановского, а заодно и о моём литературном вкусе, приведу пару отрывков из повести «Последний еврей».
Вот как автор на первой странице представляет главного героя: «Мужчина в сером костюме выходит из продовольственного магазина. Это Илья — человек, переживающий кризис среднего возраста, экономический и творческий кризис. Шарф на шее никак не вяжется с костюмом, но выдаёт в Илье свободолюбивую, мечущуюся натуру.
В руках у него авоська, которая свидетельствует о консерватизме её владельца, а также о том, что в ней — два десятка куриных яиц. Вдруг одно яйцо проскальзывает в ячейку сетки и, вопреки всем законам физики, не разбивается, а катится по асфальту.
Илья наклоняется, чтобы поднять яйцо, но в этот момент из внутреннего кармана пиджака выпадает бутылка водки и, в отличие от яйца, разбивается насмерть.
Несколько секунд Илья смотрит на мокрое пятно и мелкие осколки. Когда проходит шок, он со всей силы грохает авоську с яйцами о тротуар».
Затем автор открывает основную сюжетную линию повести. Жаждущая уехать в Германию бизнес-леди Анна объясняет подруге: «Нужен фиктивный брак. Для этого требуется какой-нибудь безденежный еврей, которому я оплачу все затраты, связанные с выездом за границу, а он на мне женится и возьмёт с собой».
Подруги и знакомые Анны начинают искать в южном городе, очень напоминающем Ростов-на-Дону, безденежного, пьющего еврея для фиктивного брака.
Независимо друг от друга они рекомендуют Анне неудачливого драматурга Илью как самого «последнего еврея» в этом городе.
Далее следуют презабавные сцены знакомства владелицы сети кафе Анны с кандидатом в фиктивные мужья Ильёй и с его «настоящей еврейской» мамой.
Михаил Барановский блестяще передаёт говор и повадки ростовских евреев и армян, среди которых он вырос.
Анна по высшему разряду одевает и обувает Илью. Они регистрируют брак. Но внезапно изменяют правила выезда лиц еврейской национальности из Российской Федерации. Разработанная Анной схема эмиграции в Германию рассыпается как карточный домик.
Однако бизнес-леди не расстаётся с «последним евреем» Ильёй, а уезжает с ним в российскую глубинку, где в местном театре на деньги Анны ставят пьесу Ильи.
Конечно, это не «Война и мир» и не «Братья Карамазовы», но для того, чтобы отдохнуть и получить удовольствие от чтения, «Последний еврей» отлично подходит. Как и другие повести Михаила Барановского.
В книжных магазинах их не найти. В библиотеках — тоже. Но если обратиться к Его Величеству Интернету ...
Фото из архива Николая Близнюка
Вот как автор на первой странице представляет главного героя: «Мужчина в сером костюме выходит из продовольственного магазина. Это Илья — человек, переживающий кризис среднего возраста, экономический и творческий кризис. Шарф на шее никак не вяжется с костюмом, но выдаёт в Илье свободолюбивую, мечущуюся натуру.
В руках у него авоська, которая свидетельствует о консерватизме её владельца, а также о том, что в ней — два десятка куриных яиц. Вдруг одно яйцо проскальзывает в ячейку сетки и, вопреки всем законам физики, не разбивается, а катится по асфальту.
Илья наклоняется, чтобы поднять яйцо, но в этот момент из внутреннего кармана пиджака выпадает бутылка водки и, в отличие от яйца, разбивается насмерть.
Несколько секунд Илья смотрит на мокрое пятно и мелкие осколки. Когда проходит шок, он со всей силы грохает авоську с яйцами о тротуар».
Затем автор открывает основную сюжетную линию повести. Жаждущая уехать в Германию бизнес-леди Анна объясняет подруге: «Нужен фиктивный брак. Для этого требуется какой-нибудь безденежный еврей, которому я оплачу все затраты, связанные с выездом за границу, а он на мне женится и возьмёт с собой».
Подруги и знакомые Анны начинают искать в южном городе, очень напоминающем Ростов-на-Дону, безденежного, пьющего еврея для фиктивного брака.
Независимо друг от друга они рекомендуют Анне неудачливого драматурга Илью как самого «последнего еврея» в этом городе.
Далее следуют презабавные сцены знакомства владелицы сети кафе Анны с кандидатом в фиктивные мужья Ильёй и с его «настоящей еврейской» мамой.
Михаил Барановский блестяще передаёт говор и повадки ростовских евреев и армян, среди которых он вырос.
Анна по высшему разряду одевает и обувает Илью. Они регистрируют брак. Но внезапно изменяют правила выезда лиц еврейской национальности из Российской Федерации. Разработанная Анной схема эмиграции в Германию рассыпается как карточный домик.
Однако бизнес-леди не расстаётся с «последним евреем» Ильёй, а уезжает с ним в российскую глубинку, где в местном театре на деньги Анны ставят пьесу Ильи.
Конечно, это не «Война и мир» и не «Братья Карамазовы», но для того, чтобы отдохнуть и получить удовольствие от чтения, «Последний еврей» отлично подходит. Как и другие повести Михаила Барановского.
В книжных магазинах их не найти. В библиотеках — тоже. Но если обратиться к Его Величеству Интернету ...
Фото из архива Николая Близнюка