«Об этом нельзя забывать ради будущего»

 

«Будьте наследниками хорошего, тогда будет хороша ваша жизнь – это мое наставление и наказ, с этой целью сделан настоящий паспорт», – читаю строки на первой странице внушительного альбома, который оставил своим детям и внукам Семен Аронович Козлов.

Всю Отечественную войну он прослужил в органах военной контрразведки, прошел славный боевой путь. За образцовое выполнение заданий командования награжден орденами Отечественной войны второй степени, Красной звезды, 12-ю медалями, среди которых «За боевые заслуги», «За оборону Москвы», «За взятие Кенигсберга». Капитан СМЕРШа получил шесть письменных благодарностей Верховного Главнокомандующего Вооруженными Силами СССР.

– Смотри, каким красавчиком был деда! – с улыбкой показывает мне снимок в военной форме внучка ветерана Мария Вознюк, сидя на кухне.

Семен Аронович успел подержать годовалую Машу на руках. Он ушел из жизни в Кисловод­ске 21 мая 1988 года. Внучка не помнит, каким был дедушка, но по рассказам близких знает, что в семье Козловых никогда не было скандалов, никто даже не разговаривал на повышенных тонах.

– У него было все строго, любил порядок. Все по полочкам. Дома дисциплину никто не нарушал и не думал этого делать, – делится Мария.

Семья капитана СМЕРШа бережно хранит драгоценную книгу, в которой встречаю автобиографию ветерана, заметки о боевом крещении, вырезки из советских газет, награды и фотографии. В «трудовом паспорте», так назвал Семен Аронович альбом для потомков, – вся его жизнь.

Семен Козлов родился 13 марта 1910 года в селе Росава Киевской области. Когда ему исполнилось шесть лет, семья переехала в Кизляр.

– В те годы у всех была мечта учиться, а мне в особенности хотелось. Ведь я ни единого дня не сидел за партой в школе, – разбираю текст на пожелтевших лист­ах, набранный на печатной машинке Семеном Ароновичем в 1983 году. – Неудачно сложилась моя судьба. Отец в 1918 году ушел в Красную Армию, мать убита бандами Петлюры на Украине, и я был вынужден скитаться по станциям железных дорог, заниматься попрошайничеством, а иногда искать другой источник для существования, пока не был определен в детский приют города Кизляра.

В январе 1924 года четырнадцатилетний Семен был принят в ряды ВЛКСМ. И вся дальнейшая жизнь его оказалась неразрывно связана с Комсомолом. Парнишка, который не мог даже написать заявление, стал посещать занятия по ликвидации неграмотности в школе №4. В первые годы он выполнял поручения, приучившие его к порядку и повиновению, и был счаст­лив жить интересами страны.

– В райкоме комсомола нам давали металлические кружки (наподобие урн для тайного голосования), они были из белого металла, опечатывались сургучной печатью, и мы по два комсомольца в воскресные дни ходили по базару, по улице Советской, по железнодорожному вокзалу собирать пожертвования в пользу общества «Долой неграмотность». Эти деньги расходовались на приобретение для ликбезов тетрадей, карандашей и учебников. Собирали также в пользу МОПР, Союза безбожников, в пользу Осоавиахима и так далее. Эта работа считалась важным комсомольским поручением, и даже ставились оценки. В райкоме комсомола висела доска, на которой были нарисованы самолет, паровоз, пароход, кавалерист, черепаха и галоша. И в зависимости от суммы собранных денег в графе против вида транспорта вписывались фамилии комсомольцев, а тех, кто попадал в галошу, даже обсуждали, – пишет Семен Аронович.

В ночное время юноша дежурил в райкоме комсомола. При необходимости посылал за коммунистами, членами оперотряда для отражения налета банды или для устранения стихийных бедствий. Работал над ликвидацией пожара в городской больнице, наводил порядок после наводнения у станицы Курдюковской.

В 1926 году Козлов был зачислен в комсомольскую оперативную группу.

Спустя год-два в составе отряда легкой кавалерии под началом Рабоче-крестьянской ин­спекции его стали привлекать к работе в районной газете «Красный землероб», потом переименованной в «Кизлярский Колхозник». Он продолжал посещать ликбез, но признавался, что статьи писать не умел, поэтому рассказывал о происшествиях и о событиях из практики работы в легкой кавалерии.

– Работой в редакции я был увлечен и гордился, когда в газете появлялось «С. КОЗЛОВ» или просто «СЕНЯ». Именно газета стала моей первой школой, она помогла разобраться в жизни, – находим в воспоминаниях участника Великой Отечественной.

В ноябре 1928 года по направлению органов ОГПУ Семен Аронович был зачислен на работу в оперотряд конного резерва, который вел борьбу с бандитизмом. Но юноша очень хотелось учиться. Свое желание он озвучил в редакции и в райкоме ВЛКСМ. В сентябре 1931 года райком комсомола направил его в рабфак города Буйнакска. Здесь он стал отличником учебы, вошел в состав бюро ячейки ВЛКСМ, возглавил работу ячейки Осоавиахима.

В октябре 1932 года Семена призвали в армию и направили в Ростов-на-Дону. Он прошел школу младших авиаспециалистов. В армии был активным военкором гарнизонной газеты «На цель» и окружной газеты «За мир и труд», был награжден «ленинской библиотечкой».

Спустя два года Козлова демобилизовали в звании помощника командира взвода, и он возвратился в Кизляр. Семена Ароновича направили на работу в прокуратуру на должность народного следователя: курировал населённые пункты района, расположенные на побережье Каспийского моря.

– Работа следователя прокуратуры была нелегкой, ответственной, требовались отвага и оперативность. Однако я старался своевременно и в срок выполнить и поручения райкома комсомола, и, несмотря на такую загруженность, не прерывал связь с редакцией газеты, – замечал Козлов.

В ноябре 1934 года Семен Аронович был утвержден внештатным инструктором райкома комсомола, это поручение выполнял до июня 1941 года. Началась Великая Отечественная война. На следующий день Семен Аронович отнес в военкомат заявление с просьбой направить его добровольцем на фронт. По рекомендации партийных органов он попал в высшую школу чекистов.

В чекисткой школе он учился днем, а ночью патрулировал город, но окончить ее не удалось. Страна была в опасности, фашисты подошли вплотную к столице нашей Родины, поэтому всех слушателей направили в действующую армию. Семёну Ароновичу вручили служебное удостоверение следователя особого отдела НКВД 416-й дивизии. В феврале 1942 года формирование дивизии было закончено, ее передислоцировали в город Венев Тульской области. Здесь продолжилось доучивание личного состава и пополнение дивизии новой боевой техникой. Позже тактическое соединение направили в район Мосальска.

– И хотя мы не успели сделать ни одного выстрела и еще не видели живого фашиста, уже среди нас были убитые и раненые. По пути следования нас часто бомбили самолеты противника, – писал Семен Аронович.

За Мосальском в овраге стояла артиллерийская батарея, потерявшая после бомбежки командира. Генерал-лейтенант Ю.В. Новосельский обратился к Семену Ароновичу с просьбой принять командование на себя, снять лыжи с колес и помочь лошадям вытащить орудия из оврага. Помимо этого, до наступления полного рассвета поручил достичь леса, который был в двух-трех километрах от оврага, установить орудия в 300-400 метрах от переднего края и ждать нового командира.

– Здесь, в первый день своего нахождения в боевой обстановке, я допустил грубейшее нарушение воинского устава и комсомольской этики. Я обязан был сказать командиру дивизии, что никогда не служил в артиллерии, не знаю материальную часть, порядки и команды артиллеристов, но ответил ему: «Слушаюсь, товарищ генерал». Правда, позже я понял свою ошибку, меня грызла совесть: зачем я ввел в заблуждение генерала, ведь, работая в органах ОГПУ и прокуратуре, я был воспитан только на честности. Мне вверялась судьба человека. За необъективную информацию или обман строго наказывали, да и в комсомоле презирали тех, кто врет. Я не допускал подобных случаев, а здесь перед высоким командиром утаил справедливость, не подумав о том, что мог погубить личный состав целого подразделения. К счастью, все обошлось благополучно.

В начале апреля 1942 года дивизия получила приказ перерезать Варшавское шоссе и, развивая успех, соединиться с частями гвардейского кавалерийского корпуса генерала Белова, действовавшего в тылу противника.

Форсированным маршем батарея достигла переднего края, наступил рассвет. Семен Аронович указал место, где установить орудия. Лошадей увели в укрытие и стали готовиться к боевым действиям. В это время нагрянула вражеская авиация. Красноармейцев начали бомбить и поливать пулеметным огнем. Появились первые цепи фашистов. В тот день более десяти раз пришлось отбивать атаки немцев. Батарея понесла потери: один убитый, трое раненых.

Части дивизии находились в крайне невыгодном положении. Противник занимал господствующие высоты, был в достатке обеспечен питанием и снарядами. Нашим же солдатам приходилось нести на себе ящик патронов и два снаряда со станции Барятинская. До 25 километров пешком. И только ночью: с раннего утра и до позднего вечера авиация фашистов висела над советскими бойцами.

Дивизия должна была вырваться на Варшавское шоссе, Семену Ароновичу поручили пройти с моторазведротой, которой доверили главное направление. В задачу входило замыкать группу и не допускать случаев трусости и паники.

– Моим личным оружием был маузер. Я с ним начал воевать и окончил войну, но в ту ночь взял с собой несколько ручных гранат, – читаю со страниц «паспорта». – Перед рассветом мы пошли…я в замыкающей группе политрука Павлова. И только мы пересекли небольшую речушку Пополта, вошли в рощу «Палец», мне стало понятно, почему могут повернуть обратно наши солдаты. В роще лежало такое количество трупов, что некуда было поставить ногу. Трупы лежали еще с осени 1941 года, большинство вздутые, ноги проваливались в животы. Дышать было трудно, и я сам уже был готов повернуть обратно. Немцы, оказывается, не переносили зловоние. Поскольку ветерок был в их сторону, они отошли подальше от рощи, поэтому нам удалось подойти вплотную к траншеям и сразу вступить в рукопашную схватку… На Варшавском шоссе появилась большая группа немцев. Они с ходу кинулись в атаку, и тут я впервые начал по-настоящему воевать. Я оказался в выгодном положении, на изгибе Варшавского шоссе. Из-за поворота выбежало два немца… без шинелей, без головных уборов, воротники расстегнуты, впечатление, как будто за ними гнались, но они успели сделать несколько шагов и пали замертво. Стрелял я из маузера спокойно и метко… Мы видели большие потери немцев, и они нас не преследовали. Так прошли первые сутки моего пребывания на фронте. А таких суток в апреле 1942 года было не менее двадцати.

Об этих двадцати сутках командир дивизии генерал-лейтенант Ю.В. Новосельский позже писал: «Я прошел четыре войны, был участником и очевидцем многих боев, но таких тяжелых и кровопролитных, как под Зайцевой горой, не помню».

146-я Краснознаменная Остров­ская стрелковая дивизия прошла славный боевой путь от Подмосковья до Берлина. Она участвовала в штурме и освобождении городов Спас-Деменска, Тарту, Риги, Острова, Варшавы, Бромберга, Драмбурга, поселка Хиславичи. Ее заслуга – тысячи освобожденных сел и деревень Калужской, Смоленской, Брянской, Великолужской, Калининской, Псковской областей плюс поистине героическое форсирование Десны, Нарева, Прони, Вислы и других рек.

Дивизия участвовала в составе третьей ударной армии во взятии Берлина и штурме Рейхстага, но Семену Ароновичу лично не пришлось побывать в Берлине. В январе 1944 года после ранения он был переведен в аппарат контрразведки 50-й Армии, окончил войну в Праге.

В газете «Новая жизнь» от 1 февраля 1975 года читаем еще об одном важно эпизоде военного времени с участием Семена Ароновича: «Войска 50-й Армии генерала Болдина стремительно приближались к границе Белоруссии… Офицеру контрразведки Козлову было дано задание в числе первых войти в город Климовичи, установить контрольно-пропускные пункты, из военно­обязанных, проживающих на оккупированной территории, сформировать подразделение. Группа Семена Козлова успешно выполнила задачу, а сам офицер был назначен первым начальником гарнизона г. Климовичи». В трудовой копилке у ветерана есть и должность первого коменданта белорусского города Лиды.

– Давно уже заросли солдат­ские окопы, – вспоминал Семен Аронович. – На местах былых сражений выросли новые города и села. Но советские люди никогда не забудут того времени, ибо Вторая мировая война, в которой участвовало три четверти населения земного шара, принесла огромные человеческие жертвы. Об этом нельзя забывать ради будущего, ради того, чтобы не допустить новой мировой войны.

Семен Аронович Козлов закончил войну в звании капитана контр­разведки СМЕРШ.

В августе 1945 года 50-ю армию передислоцировали на восток. В Иркутске был сформирован Восточно-Сибирский военный округ, где Семен Аронович служил по февраль 1946 года, после чего был переведен в Ставропольское управление госбезопасности. Получил назначение в Кисловодск, где проработал с 1946 года по 1954 в органах внутренних дел. Был начальником уголовного розыска Кисловодска и заместителем начальника КГБ Невинномысска. В 1954 году перешел на хозяйственную работу кладовщиком материального склада в санатории, вел общественную работу: был начальником штаба народных дружин 3-го микрорайона Кисловодска, председателем группы народного контроля.

Несмотря на занятость, не порывал связи с комсомолом. Был избран в состав Совета ветеранов комсомола города Кисловодска, прикреплен к средней школе №3, где проводил беседы со старшеклассниками. Вел переписку со следопытами школ Калуги, Славгорода, Казани, Тарту, Москвы и других городов. Семена Ароновича помнят во многих городах. В краеведческих музеях Кизляра, Тарту, Лиды есть разделы, посвященные боевым за­слугам ветерана.

С супругой Марией у героя родилось четверо детей: дочки Рая, Александра, Христина и сын Борис. Сегодня у Семена Ароновича восемь внуков и пять правнуков. Они уже не расспросят деда о боевых подвигах. Но семейную реликвию – «трудовой паспорт» – потомки ветерана передадут своим детям. Так же, как и память о храбром дедушке, защищавшем Родину.

Галина Андреева