Каншау Эбзеев, председатель ТОС №17 поселка Белореченский: «И в карачаевских, и в русских семьях всякое бывает. Тогда люди приходят и говорят: «Дядя Казбек, рассудите!»

Каншау Эбзеев, председатель ТОС №17 поселка Белореченский:

«И в карачаевских, и в русских семьях всякое бывает. Тогда люди приходят и говорят: «Дядя Казбек, рассудите!»

Наше досье:

Каншау Алимуратович Эбзеев происходит из знаменитого в Верхней Теберде рода. Песню о его прадеде Канамате, выдающемся карачаевском воителе, поет народный хор.

Каншау, – старший из четверых детей, только перешел в шестой класс, когда в результате неудачной операции по удалению аппендицита умерла их мать.

После службы в армии Каншау Эбзеев поступил в Днепропетровский горный институт. Параллельно с учебой серьезно занимался самбо. Дважды становился чемпионом Украины. Заслуженный мастер спорта УССР.

После окончания вуза дипломированный специалист Эбзеев вернулся на малую родину, где с отцом оставались трое братьев. Работал инженером на разработке карьеров мрамора и гранита в Теберде и Хурзуке.

По приглашению друга их семьи, возглавившего в Кисловодске предприятие «Кававтострой», Каншау Эбзеев переехал на Кавминводы. Работал на строительстве высотных домов в городах-курортах.

С 1983 года живет в поселке Белореченском. Первым в Кисловодске организовал художественное литье из богемского стекла и производство брусчатки. Вот уже 27 лет Каншау Алимуратович возглавляет в поселке общественное самоуправление.

– Мне в вашей биографии одно непонятно: каким ветром из Карачаево-Черкесии вас занесло в Днепропетровск…

– На третий или четвертый день после того как я вернулся домой из армии, меня пригласили в команду самбистов, отправлявшихся на турнир в украинский город Жданов. Ныне это Мариуполь.

Самбо я никогда прежде не занимался, но в школе увлекался национальной борьбой. Получалось неплохо. Вот меня по старой памяти и пригласили в команду.

На турнире я валял своих соперников как хотел и занял первое место. После соревнований лежим мы в гостинице, отдыхаем. И тут входит тренер сборной Украины Иван Николаевич Когут. Подсел ко мне и стал расспрашивать кто я, чем занимаюсь.

Рассказал ему, что после школы поступал в Новочеркасский политехнический институт. Физику и математику сдал на «отлично» и «хорошо», а вот на третьем экзамене по русскому языку получил «неуд». Повторить попытку не удалось – призвали в армию.

Тут Иван Николаевич и говорит: «Если хочешь поступить в институт, приезжай в Днепропетровск, я обеспечу поддержку». Так я и сделал. Сначала поступил на подготовительное отделение, а затем и на первый курс горного института.

Успевал и учиться, и участвовать в различных турнирах по самбо. Физические данные были хорошие, поэтому всегда побеждал. Дважды становился чемпионом Украины.

Когда окончил институт, отец сказал: «Не забывай, что у тебя в Теберде остались младшие братья!» И я вернулся домой. Работал инженером на карьерах мрамора и гранита, получал хорошую по тем временам зарплату – 240 рублей.

– И что вас побудило переехать на Кавказские Минеральные Воды?

– По настоятельной рекомендации врачей из Новосибирска в Теберду приехал весьма опытный и авторитетный руководитель Борис Сергеевич Новиков. Он очень подружился с моим отцом, даже жил в нашем доме.

Под руководством Бориса Сергеевича в Теберде построили санаторий «Зори Кавказа».

Когда там все строительные работы закончились, Новикову предложили возглавить предприятие «Кававтострой» в Кисловодске. И Борис Сергеевич позвал меня. Братья выросли, крепко встали на ноги, работать на крохотных карьерах в Теберде мне уже надоело. Вот я и уехал на Кавминводы.

Работал то прорабом, то замещал начальника стройки на возведении 16-этажных жилых домов. А когда повсеместно начался развал, я открыл собственное дело в Белореченском.

– Как это было, и что вы взялись производить?

– В студенческие годы вместе со мной борьбой занимался сын проректора Горного института Беличенко. Правильный был парень, нисколько не зазнавался. В квартиру проректора института я заходил как к себе домой. И однажды увидел у них на столе вазу в форме гриба из богемского стекла. Заинтересовался, стал расспрашивать.

Мама моего товарища преподавала в химико-технологическом институте. Там была группа, которая осваивала технологию производства богемского стекла и контактировала с чехословацкими стеклодувами. Насколько смог, я тогда в эту тему вник.

И вот спустя много лет купил в поселке Белореченский участок с маленьким домом и сарайчиком. В этом сарайчике я и наладил художественное литье стекла. За оборудованием ездил в Московский институт стали и сплавов. А в Ростове получил свидетельство об авторском праве.

Там сказали, что техника и технология – не главное при изготовлении художественных изделий из стекла. Необходимо обладать объемным, трехмерным воображением, чтобы во время литья постоянно представлять то, что хочешь создать в итоге. Ведь работать приходится «на горячую», с расплавленным стеклом. Чуть оно остынет, и уже ничего не исправишь.

Видимо, у меня такой дар был – за моими вазами, графинами, цветами из богемского стекла выстраивалась очередь. Когда греки стали массово уезжать на свою историческую родину, некоторые ночевали во дворе моего дома, чтобы утром первыми купить то, что я сделаю за ночь. Брат с братом, сестра с сестрой ругались, чья очередь раньше.

К сожалению, на этой работе я изрядно «посадил» глаза.

Пришлось заняться другим бизнесом. Поскольку у меня есть склонность к строительству, то 23 года назад я первый в Кисловодске наладил производство долговечной брусчатки.

И сейчас, в свои 68 лет, я каждый день встаю в шесть утра и до темна работаю: привожу в цех отсев и вместе с работниками делаю все, что требуется.

А тут еще почти каждый день приходится заниматься общественными делами.

– С какими вопросами к вам как к председателю ТОСа обращаются жители поселка? И где вы с ними общаетесь?

– В поселке нет ни клуба, ни центральной площади. Общественные сходы проводим на площадке возле моего недостроенного торгового центра у конечной остановки городских автобусов. Но чаще я принимаю людей в своем дворе или в доме.

Здесь выписываю односельчанам различные справки, даю характеристики, выслушиваю жалобы, разбираю споры. И в карачаевских, и в русских семьях всякое бывает. Тогда люди приходят и говорят: «Дядя Казбек (так меня чаще всего называют со студенческих лет), рассудите!..». Как правило, удается улаживать и семейные, и другие конфликты.

В Белореченском обстановка более спокойная, чем в других поселках, входящих в состав Кисловодска.

Но молодежь есть молодежь. Нет-нет, да что-нибудь выкинут. Приходилось и внушения делать, и из полиции наших ребят выручать. Однако никаких серьезных правонарушений я в поселке не допускал.

Нет у нас и никаких конфликтов на национальной почве. Русских и карачаевцев в поселке почти поровну. Живем вперемежку, друг с другом общаемся, дружим.

Например, мой сосед, Сергей Репухов, в поселке Белореченский родился и живет всю жизнь. Его недавно скончавшийся отец, Василий Иванович, как и другие первопоселенцы поселка, работал в совхозе, который располагался на месте нынешнего Олимпийского комплекса. В 1958 – 1960 годах работникам совхоза здесь стали выделять участки под строительство индивидуальных домов, и тогда люди «спустились с гор».

– А что вы делаете тогда, когда авторитета и внушений председателя ТОСа недостаточно для решения каких-то проблем?

– Еду в администрацию города и без стеснения захожу в любой кабинет. При мне Кисловодском руководили многие главы администрации. О работе большинства из них вообще нечего сказать. Я вижу, что нынешний глава города, Александр Вячеславович Курбатов, очень старается, и ему многое удается.

Но не на все хватает сил и средств. Поэтому односельчанам я говорю: «Потерпите. Дойдет очередь и до нас».

И депутатов я повидал немало. Почти все щедро раздавали обещания, а потом о них напрочь забывали. Нынешний депутат по нашему избирательному округу, Исса Асхатович Кульчаев, человек настолько безотказный, что иных односельчан мне приходится останавливать:

– Стыдно должно быть. Человек нам и то, и это за свой счет сделал… А вы опять к нему с просьбами. Давайте сами попытаемся решить свои проблемы. И если уж убедимся, что это невозможно, то попросим помощи у депутата.

Опыт решения некоторых проблем сообществом жителей поселка у нас есть. Например, раньше на улицах Олимпийской и Овражной после дождя невозможно было проехать на легковом автомобиле – потоки воды с прилегающих холмов превращали дорогу в болото. Мы собрались, обсудили проблему. За свои деньги купили использованные металлические трубы. Сами прокопали траншею, уложили в нее разрезанные вдоль трубы. Над ними сделали мостики для въезда во дворы. Получилась отличная дренажная канализация. Теперь после любого дождя вода по трубам спокойно стекает в речку Белую.

Но есть проблема, которую не только мы, а и Курбатов с Кульчаевым пока не могут решить. Я говорю о дороге на Верхнюю базу «Юг Спорта», которая проходит через весь наш поселок. Яма на яме, ухаб на ухабе. Две машины не могут разъехаться, если одна не свернет на обочину и не пропустит другую.

Дошло до того, что позавчера мы тачками возили грунт и засыпали ямы на дороге возле конечной остановки городских автобусов.

Говорят, что дорогу нельзя реконструировать пока не закончат свою работу монтажники, которые прокладывают новую газовую линию на Верхнюю базу «Юг Спорта». Я вчера специально объехал все улицы, где они разворотили асфальт. Хотел спросить, когда закончат свои работы и восстановят дорожное покрытие. Но так никого и не нашел.

В общем, как только сделают дорогу, жизнь в поселке полностью наладится.

Вел беседу Николай БЛИЗНЮК.

Фото автора.