Не стареют душой… комсомольцы
Не стареют душой… комсомольцы
Всесоюзный Ленинский Коммунистический Союз молодёжи (ВЛКСМ) был создан 29 октября 1918 года – ровно 103 года назад. Стать под его знамёна можно было в возрасте от 14 до 27 лет. Три десятка лет назад организация помощников Коммунистической Партии Советского Союза прекратила своё существование. Тем, кто состоял в её рядах, сегодня за пятьдесят и более. Попробуем пообщаться с молодёжью 80-90-х годов прошлого столетия и узнать, чем был для них этот союз молодёжи.
Задушевная беседа
Небольшую группу приятных людей не молодых, но моложавых и полных сил, прогуливающихся вдоль высокого берега реки Подкумок, можно встретить ближе к вечеру ежедневно. Эдакий традиционный моцион в любой день недели и в любую погоду.
– Мы все, – говорит коренная кисловодчанка Наталья Хавронина, – родом из СССР. На чём я хотела бы акцентировать внимание. Во-первых, у нас было уважение к старшим и друг к другу, в отличие от большей части нынешней молодёжи комсомольского возраста. Мы не делились по национальному принципу, хотя все классы были многонациональными. Свято верили, что после комсомола вступим в КПСС. Первый Президент, а не Генеральный секретарь КПСС, страны Михаил Горбачёв заявил в 1980-е, что к 2000 году каждая советская семья получит по квартире или дому и будем мы жить при коммунизме. Он сказал – мы свято верили.
– Но всё равно была реальная цель и «живое» общение, – подхватывает Алла Леонидовна Павленко, – а сейчас одни социальные сети. Я жила тогда в Донецке, столице Донбасса. Работала бухгалтером, растила сына. Меня избрали секретарём комсомольской ячейки. Было очень интересно. Никогда не забуду поездку в составе комсомольского молодёжного поезда, тогда лучшие комсомольцы объехали весь Крым, Белоруссию, Украину. Мы посетили места Боевой Славы в каждой из республик. Это было таким мощным аспектом патриотического воспитания!
– Уверена, – вновь подключается к беседе самая разговорчивая Наталья Васильевна, – что если бы сегодня была воссоздана организация, идентичная нашему комсомолу, дети пошли бы в неё охотно. Я хорошо помню, как меня принимали в ряды ВЛКСМ. Устав выучила от корки до корки, штудировала работы Владимира Ильича, волновалась до дрожи в коленях.
Все вступающие целовали красный стяг перед тем, как на груди заалеет заветный значок. Дедушка Ленин тогда был кумиром миллионов.
– Как не помнить свою комсомольскую юность и молодость, – в разговор вступает семейная пара – Любовь и Владимир Пудло, уроженцы Георгиевского района и Кисловодска соответственно, – такого не забыть! В комсомол мы вступали в 9 классе. В школе были ученические бригады, в которые в первую очередь входили комсомольцы. Мы работали добровольно и бесплатно в колхозе имени Ленина – пололи морковь и свёклу, помогали собирать овощи. Стимул, тем не менее, был. Например, наша бригада заняла первое место и в качестве вознаграждения всю бригаду отправили на экскурсию в Москву. Музеи, Красная площадь, мавзолей Ленина… 15-16-летние юноши и девушки получили столько положительных впечатлений, что до сих пор не забыть.
А краевые слёты, какое замечательное было время. Диспуты, костёр, песни, конкурсы, игры, познавательные мероприятия, встречи с интересными людьми… А что сейчас? Что объединяет молодёжь? На кого им равняться? Кругом разврат, пошлость, хамство. Где инициативы молодых людей? В чём их самовыражение? Обидно очень!..
Это была пламенная речь Любови. А вот Владимир называет себя простым рядовым школьным комсомольцем. Как и большинство мальчишек, он старался сильно не выделяться. Но вот когда служил в рядах Советской Армии, ему приходилось ежедневно проводить политинформацию с военнослужащими.
Все мои собеседники проголосовали дружно «За», чтобы теперь уже их внуки состояли в организациях, типа комсомола. Например, хорошее дело – волонтёрство, почему бы и нет. Тоже реальные дела и реальная помощь – добровольно и бескорыстно.
Поговорим с гостями
Курортный бульвар города-курорта – это просто кладезь комсомольцев 70-80-х и ранее. Создаётся впечатление, что эти люди (каждый второй точно) так же гуляли здесь в советское время, так же бросали кубики в нардах, затаривались сувенирами, бесконечно делали фото, прихлёбывая нарзан и наслаждаясь чистейшим воздухом.
Надо признаться, что разговорить моих ровесников было непросто – после снежного морозного утра они пытались активно урвать свою порцию кавказского солнца, замешанного в брызгах работающих ещё фонтанов. Самыми разговорчивыми оказались сибиряки и дальневосточники, жители центральной части чаще отделывались короткими, мало что значащими фразами. Тем не менее, несколько довольно интересных, воспоминаний есть.
– Для нас комсомол, – рассказали супруги Чудиновы из города Белогорска Амурской области, – это прежде всего… наша семья. Да-да, я вот (Сергей Геннадьевич – авт.) вступил в ряды ВЛКСМ, только потому, что там уже была девочка, которая мне безумно нравилась. Тогда некомсомольцы считались как бы людьми второго сорта, что ли. Например, в экскурсионные поездки в областной центр Благовещенск или на концерты в первую очередь брали членов ВЛКСМ, а затем уж, если были свободные места, «вольных каменщиков».
– А я наоборот, – смеётся супруга Галина Сергеевна, – сбежала от назойливого ухажёра в комсомол. Наша организация проводила много различных интересных мероприятий, так что на пустые гуляния свободного времени не оставалось. Особенно запомнились наши агитбригады. Мы разучивали песни, стихи, танцы, а затем выезжали на поля и выступали перед комбайнёрами, которые убирали с полей пшеницу, клевер, рожь. А Сергей так здорово танцевал «Яблочко», что не влюбиться в этого «морячка» было просто невозможно.
Уже немолодые внешне, но совсем юные в душе, супруги взялись за руки и не спеша растаяли в толпе многочисленных прохожих.
Моё внимание привлёк мужчина, который задумчиво сидел на лавочке, устремив свой взгляд куда-то вдаль, и что-то тихо напевал. Возможно, вы не поверите. Но мне, когда-то строившему Байкало-Амурскую Магистраль (БАМ) – Всесоюзную ударную комсомольскую стройку не показалось – он напевал «Слышишь, время гудит – БАМ…» Общий язык мы нашли быстро.
Станислав Ливанчук родом из Белоруссии. Когда в конце 70-х началась великая стройка, он только что окончил железнодорожный техникум. Недолго думая, комсомолец рванул покорять северную тайгу. И вот тогда, после первого года работы на БАМе, его за отличную работу наградили путёвкой в санаторий в город Кисловодск.
– Прошло почти тридцать лет, – говорит Станислав Игоревич, ныне житель города Нерюнгри Республики Саха (Якутия), – и вот я снова здесь. Объехал, наверное, полмира, но первая туристическая комсомольская поездка на Кавказ помнится больше всего. Я всегда хотел сюда попасть и вот я в Кисловодске. Город очень изменился в лучшую сторону!
Гость из Южной Якутии в нашем городе на несколько дней. Всю свою жизнь с комсомольской юности он связал со строительством железных дорог. Перед пенсией строил в Южной Якутии, там и осел после ухода на пенсию. Помнит фестивали авторской песни, социалистическое соревнование и спортивные турниры, сплавы по северным горным рекам. Комсомольский билет сохранил до сих пор.
Антонина Рыбакова из небольшого города-спутника Екатеринбурга Верхней Пышмы.
– Я училась в сельской школе на Урале. Комсомол тогда для нас был смыслом жизни, а не просто пустым звуком. Всё было очень серьёзно, и отвечать за свои поступки приходилось сполна. Не знаю, как было в других ячейках и организациях, но у нас, если тебя вызывали на «комсомольский ковёр», где твои же ровесники «прочищали» тебе мозги, было пострашнее визита к директору школы. Но всё равно было очень интересно – слёты, праздники, танцы под пластинки или гармонь.
Автору этих строк тоже есть что вспомнить. Вот, как и у Антонины Викторовны, школьный комсомол остался в памяти праздничными концертами и танцами. Любое собрание ячейки заканчивалось непременно, как это называется теперь, дискотекой. Поэтому мы, комсомольский актив школы, проводили комсомольские собрания каждую пятницу, хоть по 5 минут, зато после него можно было отплясывать до пары часов.
Затем был институт. В 18 лет я уже в составе студенческого строительного отряда на ударной комсомольской. Наш ССО построил ровно 7 километров дороги БАМ. Было очень трудно, помню, работали по 12 часов шпалоподбойкой (это такой 16-килограммовый электроинструмент путейца для уплотнения балласта под шпалами). Мы всем отрядом не уложились в отпущенные сроки и прибыли в институт с большим опозданием, только 15 сентября. Командира стройотряда и комсорга, кажется, исключили тогда из рядов ВЛКСМ, а нам всем «поставили на вид», было такое наказание.
После института, в 80-е, Советская армия, остров Сахалин, служба в секретных войсках. Это сейчас уже можно говорить, что учил в «армейке» японскую азбуку Морзе, а тогда ещё 10 лет после службы нельзя было этого разглашать. Вот где спрос с комсомольцев был! Политрук драл три шкуры за любую провинность. За пару месяцев всем не комсомольцам пришлось ими стать практически принудительно, ведь приказы старшего по званию не обсуждаются.
Два-три раза в неделю проводились политинформации. После мировых новостей и Советского Союза, нам раздавали боевые листки без права выноса за пределы ленинской комнаты. В них рассказывалось о войне в Афганистане и подвигах наших солдат. Газеты тогда об этом не писали.
После каждой политинформации почти все мы писали заявления командиру части с просьбой отправить в Афган. Воспитанные на стихах Александра Межирова «…и тогда еле слышно сказал комиссар: коммунисты, вперёд!..» мы были уверены, что наш комбат-батяня, заменит в этих строчках коммунистов на комсомольцев.
Но, как я уже писал, часть была секретная и потому нам, обладателям закрытой информации, было отказано. Правда, одного жгучего брюнета-весельчака, абсолютного разгильдяя, почему-то отпустили на войну. 19-летний парень вернулся в часть после ранения и контузии, после плена у моджахедов совершенно седым и был быстро комиссован. Так мы, комсомольцы 80-х, по сути, своими глазами увидели, что такое война.
После армии я работал в школе. Подобрался удивительный молодёжный коллектив. Так же, как и в школе, мы часто проводили свои комсомольские сборища, а после них, как правило, до самого утра тусили в актовом или спортивном зале. Парторгу школы кто-то непременно нас «сдавал», и мы «получали по полной». Больше всех доставалось автору, как одному из главных заводил. Старшие учителя-коммунисты воспитывали нас, молодых педагогов-комсомольцев, как школьников. Дело дошло до того, что за один месяц до окончания срока пребывания в ВЛКСМ (это, напомню, 27 лет), я написал заявление и вышел из его рядов. В стране уже шли горбачёвские перестройка, гласность, ускорение…
Итак, подводя черту, докладываю: «Мы, комсомольцы 70-80-х, как и ветераны, не стареем душой!».
Александр БЕЙФУС.
Фото автора.
